29 апреля

Полуофициально, без шума, открылась народная школа в гетто... площадью 18 кв. метров. Школа работает с 9 до 16 часов. Обучается девяносто детей в четырех группах, каждая по 1, 5-2 часа в день.

Стоит отметить, что, несмотря на тяжелые условия жизни, детишки с радостью бегут в школу, учатся охотно и со вниманием. Тридцать пять - сорок детишек сидят, а то и стоят, тесно прижавшись друг к другу. В классе никакого шума, но в этой тишине гетто словно ожило.

3 октября

Школа закрыта. Ребятишек частью растаскали по лагерям, частью до сих пор они бродят по гетто. Учителя разбрелись по разным местам. Старшие обязаны идти на работу, а младшие - от 10 до 13 лет - сами стремятся на работу, чтобы не числиться в категории нетрудоспособных.

5 ноября

Самый мрачный день нашей безрадостной жизни в гетто: у нас отобрали детей.

... Всюду, где можно было спрятаться, они искали детей, и, если находили, то вытаскивали их, голых и босых, на площадь. Там они поднимали детей за волосы и за руки и швыряли в машины. Они гонялись за малышами, которые случайно оказывались на улицах или во дворах, стреляли в них и ловили. За детьми бежали несчастные родители, рыдали и умоляли, но их избивали и отгоняли.

11 ноября

Вдобавок ко всем нашим унижениям и деморализации мы вынуждены стать убийцами собственных детей. В эти черные дни в гетто находились три женщины в последней стадии беременности. Повседневный контроль не давал несчастным возможности скрыться самим и спасти будущих детей.

В отчаянии они упросили врачей произвести им преждевременные роды, а детей истребить. Это было проделано на частной квартире. Они родились живыми и здоровыми. Один был необыкновенной красоты. Все они умерщвлены при помощи шприца и похоронены даже не на кладбище, а в одном из закоулков гетто.

Лучше так, чем от немецкой руки.